Роковая женщина - Страница 11

— Сэм, ты что, не знаешь меня? И как я отношусь к мужчинам?

К счастью, он действительно ничего не знал о ее любовной связи с Робертом. Алекс постыдилась рассказать старику об этом.

Она всегда знала, как держать себя с парнями, которые пытались завладеть ее сердцем, и не только сердцем. Но с Робби совсем потеряла голову и была готова сделать для него все. И, когда он поманил ее, Алекс охотно пошла с ним в его номер. Только пожарная тревога помешала случиться, казалось бы, неизбежному…

Алекс содрогнулась, представив, как близка была к падению. Смешно говорить, но ее целомудрие спас пожар в мотеле.

— Да, ты разумная девочка, — продолжал Сэм, — но…

— Но хватит об этом! — резко оборвала его Алекс. — Помолчи, он возвращается.

5

Гордон даже и не предполагал, что в комнате, куда проводила его Алекс, столь сильно пахнет краской! Пожалуй, придется спать, открыв оба больших окна и дверь, выходящую на террасу.

Стены, выкрашенные в глубокий синий цвет, были абсолютно пусты. Ни картин, ни правил поведения, ни схемы эвакуации при пожаре. На свежее отполированных полах лежал большой пестрый ковер. Рядом с входной дверью разместился огромный трехстворчатый гардероб. Дубовая тумбочка притулилась у кровати. Сквозь чисто вымытые окна в комнату проникали косые лучи заходящего солнца.

Но важнее всего была кровать. Огромных размеров, она выглядела мягкой, удобной и какой-то… деревенской — с четырьмя подушками в белоснежных наволочках и с темно-синим, под цвет стен, стеганым одеялом.

Неожиданно Гордон почувствовал огромную усталость. Оказывается, дорога все-таки здорово его вымотала. Да и на ногах он с утра. Неплохо бы прилечь, но на часах всего тридцать пять минут пятого. Он даже вспомнить не мог, когда в последний раз его одолевала такая буквально валящая с ног дремота, да еще днем. Видимо, и пиво на пустой желудок дало о себе знать. Или после первого успеха резко упал адреналин.

— А вы здорово поработали над этой комнатой! — восхищенно воскликнул Гордон, ставя свою дорожную сумку на скамеечку в углу комнаты.

— Спасибо, — скромно потупившись поблагодарила Алекс. — Ванная — в конце коридора. Если хотите принять душ, я принесу чистые полотенца, — деловито добавила она.

— Спасибо, с удовольствием.

Девушка вышла из комнаты, Гордон долго смотрел ей вслед. И откуда у нее такая ко мне неприязнь? Я что-нибудь не так сделал, не то сказал? Или просто не в ее вкусе мой вид, поведение? Я почувствовал враждебность сразу, как переступил порог этого убогого заведения!

Гордон поклялся себе, что обязательно отыщет причину. Но не сегодня. Не стоит рисковать, пока он не доставит мисс Суинберн в Сидней благополучно, без лишних приключений. Приняв такое решение, он снял пиджак, серый шелковый жилет и аккуратно повесил все на спинку стула. Открыл дверь на террасу и вышел на свежий воздух.

Большинство придорожных гостиниц похожи друг на друга словно близнецы. Как правило, они представляют собой крепкое двухэтажное строение из кирпича или из камня, крытое железом и опоясываемое широкой деревянной террасой. Террасы хозяева почему-то предпочитают окрашивать в белый и в зеленый цвета…

Гордон ослабил узел галстука, расстегнул верхнюю пуговичку рубашки и посмотрел поверх крыш домов в даль, на закат.

Закат всегда действовал на него как-то странно. Как правило, зрительно Гордон им восхищался, и в то же время ему почему-то становилось тоскливо, когда он долго смотрел на него. Какие же они бывают разные! То широкие, в полнеба — они более добрые, позволяют еще на что-то надеяться, а то жестокие, ледяные закаты, когда свинцовое небо все в тучах и под ними вдруг по самому горизонту появляется узкая кровавая черта. Когда Гордон смотрел на такой закат, ему всегда казалось, что это символ всей современной цивилизации — беспросветное небо и внизу только одна красная черта, последняя черта, которая всему ставит конец на границе ночи. Впрочем, глядя на закат, можно думать не о наступающей ночи, а о завтрашнем утре…

Зимнее солнце клонилось к горизонту, косыми лучами окрашивая окрестность широкой палитрой красок — от нежно-розового до глубокого красного и огненно-охристого. Да, если и есть в этом мире что-нибудь достойное истинного восхищения, так это закаты.

Гордон замер, не в силах отвести взгляда от этого буйства красок. Облокотившись о перила, он растворился: в красоте заката, забыв обо всем…

— Я положила полотенца на кровать.

Гордон, вздрогнув от неожиданности, обернулся на голос. Алекс Суинберн стояла в дверях, всем своим видом давая понять, что у нее нет никакого желания выходить на террасу.

Все еще находясь под очарованием заката, Гордон нашел в себе силы не показать этого девушке.

— Спасибо, — тепло поблагодарил он. — Пойду-ка приму душ да переоденусь во что-нибудь поудобнее.

— Отлично, — прошептала она неожиданно осипшим голосом. — Между прочим, мы обычно обедаем с Сэмом в кухне в половине седьмого. Конечно же приглашаем и вас, если баранина с рисом вас устроит. А если нет, то около гаража есть забегаловка, где вас тоже могут покормить. Кроме нашего это единственное место в городе, где что-то готовят, хотя я бы не советовала есть их стряпню, если вам дорог ваш желудок.

— Не беспокойтесь, я люблю баранину. Спасибо за приглашение.

— Не за что, — пробормотала Алекс, неожиданно вспыхнув.

Резко повернувшись, она выбежала из комнаты, оставив удивленного Гордона гадать, что же случилось с девушкой. А с ней определенно что-то произошло. Но что?